“КОШАЧЬЯ ФУГА”, ПОЛЕТ К ДАЛЕКОЙ ЗВЕЗДЕ И НЕМНОГО ШОПЕНА… ПРИГЛАШЕНИЕ НА КОНЦЕРТ

Выпущено на September 10, 2019 в ART-Калейдоскоп, Статьи.

site3Когда любитель классической музыки решает посетить концерт, вряд ли выбор его определяется возрастом исполнителя. Наибольшее значение имеет, скорее всего, наличие в репертуаре его излюбленных пьес и, конечно, репутация музыканта, свидетельствующая о высоком профессиональном мастерстве и прочих исполнительских качествах.

Однако согласитесь, если волной, может быть, ещё не вполне развившегося, но многообещающего таланта на большую сцену поднимает юного исполнителя, слушать его не менее притягательно и волнующе.

Возможно, игра молодого музыканта ещё не достигла безупречного виртуозного совершенства, а его интерпретации – глубины и зрелости, свойственные умудрённому опытом мастеру; возможно, юношеский максимализм и неудержимый темперамент придадут его трактовкам некоторую преувеличенность контрастов, динамических всплесков и помешают найти сбалансированность формы. Но зато в игре его вы найдёте и особые, неповторимые, лишь юному возрасту присущие достоинства. Его наивная искренность самовыражения трогает, неуёмный пульс и порывистость исполнения – увлекает, пылкий характер – наполняет и вас, слушателя энергией молодости.

С Митей (Matthieu) Форези публика познакомилась примерно год назад, когда прошлой осенью, в том же зале ванкуверской Академии музыки он сыграл свой первый сольный концерт. Тогда юному пианисту было 13 лет, а сейчас, соответственно, 14, и за прошедший год он пополнил свои достижения немалым количеством значительных конкурсных побед. Впрочем, перечислять их я вовсе не собираюсь, но одного события не упомянуть не могу.

Три недели назад Митя вернулся из Торонто, где участвовал в одном из самых престижных канадских конкурсов – конкурсе Шопена. Проходит он раз в пять лет. На первый тур приглашают 24 участника, которых отбирают по предварительному прослушиванию видеозаписей, а в финальный тур пропускают 6 человек. Митя Форези оказался самым молодым из прошедших в финал исполнителей и стал лауреатом второй премии, завоевав своим выступлением восторженный отклик публики.

Понятно, что программа конкурса состояла из произведений Шопена. Не удивительно и то, что пьесы этого композитора прозвучат и в предстоящем концерте 21 сентября.

Ни для кого не секрет, что Фредерик Шопен занимает совершенно особое место в мире фортепианной музыки  –  недаром его называют поэтом фортепиано. Он не только один из любимейших композиторов меломанов всех возрастов и национальностей, но и неоспоримый кумир, “властитель дум” профессиональных пианистов, среди которых вряд ли удастся отыскать хотя бы одного, кто не включает Шопена в свои концерты, причём для многих он составляет основу репертуара.

Надо сказать, что для других инструментов Шопен практически не сочинял. Но зато никто не обладал в такой мере, как он, чувствительностью к выразительным возможностям рояля, не познал так хорошо его душу, не сумел с таким изяществом и глубиной воплотить в фортепианной музыке романтическую сторону жизни.

Произведения Шопена – это настоящая энциклопедия лирических переживаний. И Первая Баллада, которая прозвучит в концерте Мити Форези – одна из волнующих страниц этой энциклопедии. Слышны в ней и эпически сдержанный зачин певца-рапсода, и меланхолическая поэзия главной темы, и вспышки радостного экстаза, и трагический надлом финала с возгласами отчаяния, завершающими эту музыкальную драму.

А в начале программы будут исполнены три небольшие пьесы совсем другого стиля, и среди них одна, имеющая очень забавную историю.

Отдыхал как-то композитор Доминико Скарлатти, современник Баха, сидя на диване в своей музыкальной комнате, подрёмывая и поглаживая свою любимую кошечку Пульчинеллу. А та возьми да и запрыгни вдруг на клавиатуру его клавесина. Прогулялась, не спеша, вверх по чёрным клавишам, потом повернула и коротко пробежала вниз по белым, после чего вернулась к дивану и вновь устроилась на коленях у хозяина.

“А что? Довольно любопытно,” –  воскликнул Скарлатти, поощрительно потеребил своей любимице ухо, а на следующий день сочинил на подслушанную тему фугу.

К сожалению нет никакой возможности подтвердить правдивость этого рассказа, поскольку произошло это событие, – а может, и не произошло вовсе  – примерно в 1730-м году, то есть без малого триста лет назад.

Ещё об одном произведении хотелось бы рассказать тем, кто придёт послушать Митю Форези: о Четвёртой Сонате Скрябина, которая завершит концерт.

Александр Николаевич Скрябин… – маленький, хрупкий, с бледным, утончённым лицом, на котором огромные глаза светились прозрением в неведомые дали. Его словно занесло на землю с какой-то иной планеты. Музыка Скрябина столь своеобычна, что трудно усмотреть в ней какие-либо музыкальные истоки: у неё не было ни предшественников, ни последователей.

Скрябин был своеобразен и гениален не только в своих музыкальных достижениях, но и в своей творческой философии, осознании миссии совершенствования мира, в самых простых и обыденных проявлениях – в улыбке, летящей походке, личном обаянии.

“Смотришь на такого и понимаешь – это дух, это существо особого лика, особого измерения. Таков был Скрябин.” – писал о нём Константин Бальмонт, поэзией которого Скрябин восхищался.

А слова другого поэта, Игоря Северянина, написанные о самом себе, удивительно точно схватывают дух музыки Скрябина:
Есть у меня одна привычка:
Влечь всех в нездешние края…

И, наверное, это не случайно, поскольку если и можно увидеть точки соприкосновения с какими-либо современными ему течениями в культуре конца 19-го начала 20-го веков, так это скорее не музыка, а поэзия символизма.

Казалось, он и в самом деле был из краёв нездешних. Композитор считал все своё творчество лишь подготовкой к главному сочинению своей жизни – Мистерии, исполнение которой в едином и всеобщим творческом акте должно было изменить вселенную. “Покинул Землю, которую Музыкою он хотел пересоздать”, – вспоминал Бальмонт спустя десять лет после смерти Скрябина.

И Четвёртую Сонату можно считать одной из первых творческих ступеней на пути к такому пересозданию мира. Сонате сопутствует написанная Скрябиным поэтическая программа. 1-я часть – это мерцающий сквозь лёгкий туман свет далёкой звезды, воплощение мечты, идеала. Музыка дышит мотивами томления и любви. Непосредственно примыкающая 2-я часть – это полёт к манящей звезде, полёт стремительный, неудержимый. Музыка то кружит вас в фантастическом танце, то задыхается от скорости полёта, возбуждения и нетерпения и, наконец, достигает ликующего, экстатического, апофеоза – цель достигнута.

“Я пью тебя, о море света!” – пишет Скрябин в программе об этом моменте.

И еще одна интереснейшая деталь: соната написана в тональности фа диез мажор, что в цвето-звуковой палитре композитора соответствовало ярко синему цвету, а, как впоследствии выяснили астрономы, это цвет самых горячих звезд во Вселенной.

Упоминание о цветовом слухе Скрябина позволяет нам плавно вернуться к рассказу о нашем молодом исполнителе Мите Форези. Дело в том, что он тоже сочиняет музыку и тоже обладает цветовым слухом: каждая нота у него ассоциируется с определённым цветом, правда, его цвето-звуковая гамма не совпадает со скрябинской. Так, например, Фа диез вызывает у него ощущение зелёного цвета – в отличие от синего у Скрябина, тогда, как синим окрашена у Мити нота Си бемоль. К слову сказать, в концерте прозвучит последнее сочинение юного композитора Rêverie (Грёзы), которое как раз и представляет в музыкально-цветовых образах все 12 нот хроматического звукоряда.

Te, кто придёт на концерт, услышат музыку самую разнообразную: от сонат Скарлатти, написанных около трёхсот лет назад, до хроматической фантазии Rêverie, сочинённой не более двух месяцев назад. А прозвучат все эти пьесы в исполнении талантливого молодого пианиста Мити Форези.

Добро пожаловать на концерт!

SEPTEMBER 21 SATURDAY 7:00 P. M
VANCOUVER ACADEMY OF MUSIC 1270 CHESTNUT ROAD VANCOUVER

Виктор Шевцов

Оставьте ответ