Добрый день. Нас зовут Светлана Васильева и Марина Сафронова. Мы, профессиональные психотерапевты, предлагаем читателям серию «задушевных разговоров» об иммиграции и адаптации, которые мы написали в помощь и поддержку тем, кто недавно эмигрировал из России и стран бывшего Советского Союза и проходит процесс адаптации в Канаде и Америке. Конечно, наши размышления и рекомендации не заменят профессиональную терапевтическую помощь, которую можно получить при частных встречах, но мы надеемся, что они помогут читателям прислушаться к себе, поразмышлять о своей жизненной ситуации, что-то про себя понять, а, может, и изменить к лучшему. Итак, предлагаем присоединиться к нашему первому «задушевному разговору».
Марина: Светлана, добрый день. Рада пообщаться с тобой на тему иммиграции и адаптации. Мы обе с тобой успешно практикующие гештальт-терапевты, которые живут за границей, и мне очень интересно обсудить этапы адаптации и, условно говоря, рецепты по преоделению психологических трудностей.
Я вышла замуж за русского, который работает и живет в Америке, и эмигрировала в августе 2013 года. И вот осваиваюсь, а как ты попала в Канаду?
Света: Добрый день, Марина. Иммиграция и адаптация – это одна из наиболее интересующих меня тем как с личной, так и с профессиональной точки зрения, поэтому я тоже очень рада нашему разговору на эту тему. У меня есть надежда, что в процессе нашего общения, обмена идеями и опытом процесс адаптации и того, как справляться с психологическими трудностями после переезда в другую страну, станет чем-то более ясным и преодолимым, что будет полезно не только нам, но и тем, кто так же, как и мы, интересуется этим процессом или проживает его в настоящее время.
Если про мою историю, то я эмигрировала в Канаду в 2007 году по программе профессиональной иммиграции, на момент отъезда я была разведена и уехала с сыном, которому тогда было 9 лет. До отъезда, в России, я более четырех лет работала кардиологом в поликлинике и последние два года активно интересовалась психологией, в особенности гештальт-терапией.
Марина: Ради интереса, посмотрела, что предлагает на эту тему google, и везде я встречала распространенные пять этапов:
Кривая процесса адаптации. В соответствии с этой кривой Триандис выделяет пять этапов процесса адаптации визитеров.
Первый этап, называемый «медовым месяцем», характеризуется энтузиазмом, приподнятым настроением и большими надеждами.
На втором этапе адаптации непривычная окружающая среда начинает оказывать свое негативное воздействие – некомфортные жилищные условия, психологические факторы: чувства взаимного непонимания с местными жителями и непринятия ими. Все это приводит к разочарованию, замешательству, фрустрации и депрессии. В этот период «чужак» пытается убежать от реальности, общаясь преимущественно с земляками и обмениваясь с ними впечатлениями об «ужасных аборигенах».
На третьем этапе симптомы культурного шока могут достигать критической точки, что проявляется в серьезных болезнях и чувстве полной беспомощности. Не сумевшие успешно адаптироваться в новой среде визитеры-неудачники «выходят из нее» – возвращаются домой раньше положенного срока. Однако намного чаще визитеры получают социальную поддержку окружения и преодолевают культурные различия – изучают язык, знакомятся с местной культурой.
На четвертом этапе депрессия медленно сменяется оптимизмом, ощущением уверенности и удовлетворения. Человек чувствует себя более приспособленным и интегрированным в жизнь общества.
Пятый этап характеризуется полной – или долгосрочной, по терминологии Берри, – адаптацией, которая подразумевает относительно стабильные изменения индивида в ответ на требования среды. В идеале процесс адаптации приводит к взаимному соответствию среды и индивида, и мы можем говорить о его завершении. В случае успешной адаптации ее уровень сопоставим с уровнем адаптации индивида на родине.
Светлана: Да, я тоже встречалась с делением адаптации на этапы, которые человек проживает при контакте с новой средой и культурой. Я думаю, что, в целом, они могут служить отправной точкой для того, чтобы помочь нам принять то, что с нами происходит, и сильно не пугаться собственных страхов, тревоги или непонимания окружающего. Но, с другой стороны важно помнить, что у каждого человека процесс адаптации происходит очень индивидуально, некоторые этапы могут отсутствовать, а другие быть более долгими и выраженными.
Я, например, помню, очень быстро начала скучать по близким мне людям – друзьям и родным, и для меня адаптация именно к этому, к существованию вдали от моего близкого круга родных и друзей, была наиболее сложной. Так же плохо я помню этап «медового месяца» – наверное, как-то сразу захлестнули дела по обустройству жизни. Ну, и еще из личного опыта: самым трудным для меня был конец второго года – возможно, это и было где-то между вторым и третьим этапом…
Для чего еще, я думаю, эти этапы могут быть полезны, так это для информации о том, что успешная адаптация и удовлетворяющая жизнь в другой стране возможна и что с помощью специалиста или самостоятельно можно наладить и обустроить свою жизнь, так, как хотелось бы, ведь многие именно с этой целью решаются на переезд в другую страну.
Марин, ты вот в Америке недавно, может, расскажешь о своих впечатлениях, позитивных и не очень, может быть, о трудностях, с которыми ты столкнулась, или о том, что, наоборот, легко.
Марина: Согласна, что адаптация у каждого проходит индивидуально. Мне, скорее, сейчас все интересно – стараюсь смотреть блоги людей, освоившихся в США, читать книги о жизни в США, (понравилась книга Николая Злобина “Америка…. Живут же люди”), смотреть новости на английском и интересные передачи, стараться находить свои ресурсы для преодоления трудностей, страхов.
Одна из моих психологических проблем заключалась в том, что я, приехав в Америку, стала стесняться говорить на английском, хотя до этого учила язык и могла объясниться простыми фразами в разговорных клубах. Произошло что-то странное, я почувствовала сильное замешательство, услышав особенную речь американцев – говорили они быстро, много звуков с Р, нет, чтобы более медленно и внятно, как на занятиях. Переехав в другую страну и находясь рядом с русскоговорящим мужем, я переложила всю ответственность за общение на него, это усугубило мою зажатость, как говорится, нет потребности – нет развития и стремления.
Я пошла на курсы английского, где после тестирования у меня определили достаточно высокий уровень знаний языка. Так часто бывает у людей, которые понимают написанные слова, но в речи не активны. Это побудило меня отказаться постепенно от “психологического костыля” и пробовать говорить самой.
Знаешь, Светлана, я воспринимаю переезд в другую культуру как второе рождение. Ребенок, появляясь на свет, всего боится поначалу и ищет маму, позже он все активнее исследует этот непонятный яркий мир, но, встречаясь с трудностями, снова обращается к маме ( в данном случае я подразумеваю общение с близкими, с друзьями). Идея не моя, я её где-то вычитала, и мне она очень понравилась.
Правда, важно найти баланс между интересом к новому и сохранению своих родовых корней, которые дают поддержку. Я стараюсь сохранять в балансе две культуры, учусь и интересуюсь американской культурой, стараюсь общаться и поддерживаю связь с русскими друзьями. Ну, и из того, что мне нравится в новом ярком мире, так это то, что люди здесь отдыхают с удовольствием и чувствуется сплоченность нации. Недавно посетила Фестиваль Ренессанса – было очень красиво, люди оделись в старинные костюмы, было много игр и интересных театральных выступлений, старинной музыки.
Я так поняла, что в Канаде ты живешь уже 6 лет и прошла с успехом трудности… Интересно, на что ты обратила внимание, какие ресурсы нашла?
Светлана: Да, я тоже помню, что мне поначалу было некомфортно говорить на английском, делать ошибки, с трудом подбирать слова или останавливаться в замешательстве, потому что я нужное слово не могу подобрать. Да, и сейчас, 6 лет спустя, такое случается… Неловко было, когда сравнивала свою речь с речью носителей. И хотелось по большей части молчать, чтобы не сказать «что-то неправильное» и не испытывать чувство стыда. Казалось, что я никогда так бегло и хорошо говорить не смогу.
Оглядываясь назад, я вспоминаю, что сама задача освоить язык как можно быстрее и говорить идеально и бегло казалась неподъемной и много моей тревоги было связано именно с этим – с тем, что цель, которую я себе ставила, была слишком большой и нереалистичной. Гораздо практичнее было бы в то время ставить более реальные и кратковременные и конкретные цели – например, выучить 5 новых английских слов в день или 100-150 в месяц. Эта цель осуществима, для нее можно составить план, которому можно следовать, и ведет она к одному и тому же результату – освоению языка. От одного преподавателя я слышала, что наша нервная система именно так и устроена: при изучении иностранного языка первым происходит освоение чтения, потом – слухового восприятия, и только последним – речи. Конечно, могут быть разные психологические причины, по которым людям труднее всего говорить на иностранном языке и просто практика имеет большое значение, но даже с биологической точки зрения – это самая сложная задача, так уж устроена наша нервная система.
Я тоже ходила на языковые курсы, старалась побольше читать и слушать разные ТВ и радиопередачи. Кроме того, для меня большим ресурсом в освоении письменного и разговорного языка оказалась учеба в университете – ежедневная практика написания домашних работ и общения, в том числе и на профессиональные темы (в рамках определенной структуры и времени), сделали свое дело. В целом, по моему опыту, очень многие иммигранты испытывают те или иные трудности с языком, и парадоксально – именно способность общаться на языке большинства людей имеет огромное значение для адаптации.
Марина, я с тобой согласна про важность баланса культур и освоения новой культуры с сохранением связи со своей родовой культурой. Ведь, все-таки, наша изначальная культура, связи с близкими, прошлое – это то, что сформировало нашу идентичность, и отказ от этого просто приведет к «потере себя». Канадский психолог Джон Берри (http://onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1111/j.1464-0597.1997.tb01087.x/pdf), рассматривая процесс аккультурации, говорит о двух важных компонентах:
1) поддержание культуры – это значит, насколько изначальная культурная идентичность и особенности важны для человка и насколько сильно он старается их поддерживать; и
2) контакт и участие – то есть насколько сильно человек контактирует, участвует в других культурных круппах, соприкасается с другой культурой или остается преимущественно только в контакте со своей.
Так вот, на основании баланса этих двух компонентов в жизни человека, Берри выделяет четыре стратегии (способа) аккультурации (адаптации).
Ассимиляция – это когда человек отказывается от поддержания своей культурной идентичности, активно старается быть вовлеченным во взаимодействие с новой культурой, старается перенять манеры речи, обычаи, ценности и как можно больше быть похожим на людей, в окружении которых он оказался.
Сепарация (отделение) – происходит, когда человек «держится» за свою родовую культуру и избегает взаимодействия с представителями других культур.
Интеграция – это когда у человека есть и интерес в поддержании собственной культуры, и интерес к взаимодействию с другими культурами – сохраняется культурная целостность и идентичность, и при этом человек является участником более широкой социальной сети.
И, наконец, маргинализация – когда у человека отсутствует интерес или возможность поддерживать свою культуру и мало интереса во взаимооотношениях с другими (это скорее относится к экстремальным случаям, например, отношение новоприбывших европейцев к местным культурам Северной Америки еще 50 лет назад было именно таким – приводившим к маргинализации; хотя маргинализация может происходить и изнутри).
Из всех вышеперечисленных стратегий именно интеграция ассоциируется с наиболее успешной адаптацией, физическим и психологическим здоровьем.
В первые годы иммиграции я как-то «увлеклась» взаимодействием с новыми культурой, людьми, социальными нормами и ощущала сильную нехватку чего-то «домашнего», «родного», «русского». Казалось, это все было от того, что я далеко от России, той среды, которая могла бы мне все это дать и восполнить. И здесь что-то изменить я бессильна. Со временем я намного лучше научилась поддерживать этот баланс – стала чаще смотреть русские фильмы, общаться с друзьями, которые живут в России, придерживаться правил и ценностей, которые считаю «своими», и при этом активно участвовать в настоящем, контактировать со средой, в которой я сейчас живу.
Интеграция – это скорее процесс, следование за моей потребностью в контакте с чем-то старым, родным, близким и ресурсным и потребностью обустраиваться в новом мире, получать поддержку там, где я есть, общаться, работать, получать удовольствие от жизни в новых условиях.
Из трудностей, помимо освоения языка, важным испытанием был поиск моей профессиональной принадлежности и работы. Этот путь был непростым, было очень трудно «выбрать» между интересом к медицине и психологии, и, в конце концов, психология «победила». Для меня очень ресурсными были общение и поддержка близких и друзей, доверие себе и поиск моих интересов, способность прислушиваться к чувствам, желаниям, мыслям и следование им, а не общепринятым стандартам, мое увлечение психотерапией и стремление к психологическому благополучию, в том числе и индивидуальная психотерапия. Наверное, одним из важных «уроков», которые я приобрела, является осознание, что большинство моих страхов и опасений связаны с незнанием, с тем, что какая-то ситуация для меня нова и незнакома. Для меня одним из способов справиться с этим страхом является приобретение информации, поиск дополнительной поддержки извне, проживание ситуации на собственном опыте.
На примере вождения автомобиля это будет выглядеть так: если я, приехав в другую страну и прекрасно до этого умея водить автомобиль, теперь боюсь выехать самостоятельно и ездить по городу, то уменьшить мой страх поможет изучение нюансов правил дорожного движения в этой стране, несколько уроков вождения в сопровождении инструктора и, соответственно, практика вождения – сначала по «тихим» улицам, а потом и по более «загруженным».
Это, казалось бы, простые вещи, и мы о них знаем и именно так научились водить изначально, но почему-то эти стратегии легко «забываются» и человек оказывается «парализован», пытается найти причины страха, как-то с ними справиться, а очень часто достаточно и этих шагов.
В следующей статье Марина Сафронова и Светлана Савельева «задушевно» поговорят о культурных различиях и том, как, несмотря на эти различия, контактировать, находить возможности для удовлетворения потребности в общении, дружбе, близких отношениях.