“ДОКТОР ЖИВАГО” И ЕГО ЭПОПЕЯ

Выпущено на February 8, 2010 в Литературный клуб, Статьи.

site2К 120-летию со дня рождения Бориса Пастернака

Выдающийся русский советский писатель Борис Пастернак был вторым (после Ивана  Бунина в 1933 г.) лауреатом Нобелевской премии по литературе из России.
Он родился 10 февраля 1890 года в Москве, в очень интеллигентной семье. Его отец был известным художником, академиком Петербургской академии художеств. Мать – талантливой пианисткой. В их доме бывали Лев Толстой, художники Левитан, Поленов, Ге, композитор Скрябин.

Свое первое, еще детское стихотворение Пастернак написал в 13 лет, и еще через 10 лет вышел первый сборник его стихов. После этого он примкнул к группе футуристов, познакомился и подружился с Маяковским, чья жизнь и творчество оказали  на него сильное влияние. Одно время Пастернак входил в группу «ЛЕФ» и печатался в журнале, редактируемом Маяковским.

Поначалу литературная судьба Пастернака складывалась довольно благополучно. В 1926 году он написал поэму о революции – «Девятьсот пятый год», затем принимал участие в организации и работе Союза советских писателей, выступал на Первом съезде этого союза, и тогдашний партийный идеолог Бухарин с трибуны съезда призывал всех делегатов официально признать «лучшим поэтом Советского Союза» Бориса Пастернака». Его большой однотомник стихов в течение нескольких лет переиздавался. В 1935-ом Пастернак участвовал в Париже в работе Международного конгресса писателей в защиту мира. В январе следующего года он опубликовал два стихотворения со словами восхищения в адрес Сталина.

Однако на этом короткий период официального признания творчества поэта закончился, и его начали упрекать в печати и на собраниях не только в «отрешенности от жизни», но и в «мировоззрении, не соответствующем эпохе» и требующем идейной и тематической его перестройки. Все это привело к длительной полосе отчуждения поэта от государственной литературы.

По мере все более ослабевающего интереса к советской власти, творчество Пастернака приобретает сугубо личный, трагедийный характер. Он пишет только любовную лирику, много занимается переводами Шекспира, Гёте, Шиллера, грузинских поэтов. К этому же периоду относятся два его поступка, свидетельствующие о наличии гражданского мужества – он пишет вместе с Анной Ахматовой письмо Сталину с просьбой освободить ее сына, а также  отказывается поставить свою подпись под коллективным  письмом, одобряющим расстрел маршала Тухачевского и других  военачальников.

Борис Пастернак был человеком, который в СССР долгие годы находился под половинчатым запретом. Некоторые пьесы в его переводе ставились в театрах страны, печатались только его старые стихи (да и то в незначительном количестве). С 1945 года почти до конца жизни его оригинальные произведения не издавались.

Кроме гражданской, у него была еще и личная причина ненавидеть советский строй – его любимую женщину, которая ждала от него ребенка, арестовали и жестоко пытали в КГБ, добиваясь от нее компромата на Пастернака.

Именно в это время Пастернак закончил писать роман-эпопею «Доктор Живаго» о судьбе русской интеллигенции, в котором отразились трагические события Первой мировой и Гражданской войн и революции, а также довольно ясно проявилось неоднозначное отношение автора к октябрьскому перевороту и большевикам.

Когда Гослитиздат Советского Союза отказался выпустить роман, Пастернак решил переправить его за границу. Конечно, он предвидел не только успех романа, но и те репрессии, которым он будет подвергнут в СССР. Но сознательно пошел на все – ради того, чтобы его любимое детище, плод его 10-летнего труда, увидело свет.

Публикация романа на Западе  – в 1957 году в Италии и затем в Англии – привела к настоящей травле писателя. Его исключили из Союза писателей, обливали грязью на страницах советской печати, на многочисленных собраниях трудящихся, требовали его высылки из страны и лишения советского гражданства.

Причем, под этими требованиями подписывались и некоторые известные и талантливые писатели. Виктор Некрасов, побывавший на одном из таких позорных сборищ в Киеве, рассказывал, что некоторым хулителям Пастернака задавали вопрос: «А вы читали этот роман?», на что неизменно получали однозначный ответ: «Нет, не читал, но мне рассказывали», или «Нет, не читал, но я слыхал».

В 1958 году кандидатура Бориса Пастернака была выдвинута на соискание Нобелевской премии по литературе прошлогодним лауреатом этой премии  – французским писателем Альбером Камю, участником движения Сопротивления во время войны.

Присуждение премии воспринялось советской пропагандой как удобный повод для усиления травли писателя. Какие только ярлыки на него ни вешали – «иуда, продавшийся за тридцать серебренников», «наживка на ржавый крючок антисоветской пропаганды», «сорняк  в литературе» и т.п.

Секретарь ЦК ВЛКСМ Семичастный (будущий шеф КГБ и один из заговорщиков против Хрущева) на пленуме ЦК обозвал его «паршивой овцой» и «внутренним эмигрантом».

А Сергей Михалков немедленно состряпал  басню, где фигурировал «некий злак, который звался Пастернак» (баснописец, к тому же, совсем не разбирался в элементарной ботанике – растение пастернак относится не к семейству злаков, а к семейству зонтичных).

На писателя было оказано и личное давление, которое, в конечном счете, вынудило его отказаться от премии.
В телеграмме, направленной в адрес Шведской академии, Пастернак написал: «В силу того значения, которое получило присуждение мне награды в обществе, к которому я принадлежу, я ДОЛЖЕН от нее отказаться».

Премьер-министр Индии Д. Неру и писатель Альбер Камю ходатайствовали за Пастернака перед Хрущевым, но безрезультатно.

Хотя, конечно, Пастернака не расстреляли, не посадили в тюрьму, не выслали на Соловки или Колыму, как это было бы при Сталине. Кстати, при Брежневе за аналогичный поступок писатели Даниэль и Синявский получили по 5 лет. В своем письме Хрущеву Пастернак написал: «Покинуть Родину для меня равносильно смерти».

После всех этих событий Борис Пастернак так и не смог оправиться и 30 мая 1960 г он умер. Официальный диагноз – рак легких, но родственники и друзья писателя считают, что болезнь эта развилась на нервной почве из-за травли и гонений на него.

Сотни людей (и среди них Наум Коржавин, Булат Окуджава, Андрей Вознесенский) не побоялись прийти на похороны опального писателя.
Александр Галич посвятил его памяти свою самую первую диссидентскую песню «До чего же мы гордимся, сволочи, что он умер в своей постели», которую исполнил на фестивале бардовской песни в Новосибирске, после чего на него тоже начались гонения.

И еще долгое время после смерти Пастернака возле его домика в Переделкино неустанно дежурили агенты КГБ, подслушивали разговоры (в скамейке возле дома впоследствии было обнаружено подслушивающее и записывающее устройство), фотографировали всех, кто близко подходил к жилищу Пастернака.

Настоящая, народная слава пришла к писателю уже после его смерти. В Переделкино открыт дом-музей Бориса Пастернака и поставлен памятник на его могиле (правда, он был несколько раз осквернен хулиганами или неофашистами). В 1987 году было отменено решение об исключении его из Союза советских писателей.
И, наконец, в 1988 году журнал «Новый мир» напечатал (впервые в СССР) роман «Доктор Живаго». Еще через год сын Бориса Пастернака получил отцовскую медаль и диплом лауреата Нобелевской премии.

В 2005 году вышло полное (самое первое) собрание сочинений писателя в 11 томах. В настоящее время тираж книги превышает 20 миллионов экземпляров. В том же году была осуществлена третья в мире (после Бразилии и Италии) и первая в России экранизация «Доктора Живаго». В этом 11-серийном телефильме снимались такие известные артисты, как Чулпан Халматова, Олег Меньшиков, Олег Янковский, Алексей Петренко. Фильм был удостоен премий «Золотой орел» и Тэфи, а также премий за лучшее исполнение женской и мужской роли.

У настоящей литературы есть одна замечательная особенность. Писателя может уже не быть на свете. Могут не быть в живых и критики, которые обливали его грязью. Может не быть и тех правителей и «вождей», которые его преследовали. А книги все равно будут жить, жить и пользоваться неизменной любовью народа.
Жизнь и творчество писателя Бориса Пастернака тому яркое подтверждение.

Аркадий Белкин, Ричмонд

Оставьте ответ